Ты знаешь, кроваво-черные воды зла кишат пурпурными скатами. И пламя Армагеддона застит небеса багровыми платами... Меня больше нет...и кто-то иной управляет рассветами и закатами
01.03.2016 в 20:20
Пишет WTF Library of Adventures 2016:WTF Library of Adventures 2016. Спецквест. Пост 5. Миди «Соломон Кейн: Связь веков»
Код для вставки
Название: Соломон Кейн: Связь веков
Автор: Аллорет НКеллен
Бета: andelyta
Канон: Роберт Говард «Соломон Кейн»
Тема: фольклор
Размер: миди, 6724 слова
Пейринг/Персонажи: Соломон Кейн/Нейри (ОЖП), ОМП
Категория: джен, гет
Жанр: экшн, modern!AU
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: упоминаются детские жертвоприношения!
Краткое содержание: Спустя столетия потомок легендарного Соломона Кейна вступает в новую битву.
Примечание: все персонажи, вовлеченные в сцены сексуального характера, являются совершеннолетними;
к тексту имеется иллюстрация
Скачать: Соломон Кейн: Связь веков
Для голосования: #. WTF Library of Adventures 2016 - "Соломон Кейн: Связь веков"
Старик выглядел, точно выходец с того света. Поначалу Соломон подумал было, что старый хрыч заразился, но движения старикана не были хаотичными и дергаными, точно у марионетки. И глаза удивительного для чернокожего голубого цвета смотрели остро и умно.
– Не стреляй, Соломон Кейн, – старик поднял руку, похожую на сухую ветку, – я не враг.
Он говорил на английском очень правильно, медленно, словно подбирая слова. Голос у него оказался глубокий, сильный, лишенный старческого дребезжания. Сол опустил автомат, позволив старикану приблизиться.
– Откуда ты знаешь меня, отец? – спросил он, глядя в яркие голубые глаза, такие неуместные на сморщенном, словно печеное яблоко, черном лице. – Кто ты?
– Здесь плохое место для разговора, – старик положил свою птичью лапку на руку Соломона, лежащую поверх «Узи». – Иди за мной, Соломон Кейн.
Над пустыней за спиной Сола кружили грифы. Значит, мертвец Зангулу все так же шел по его следу. Соломон не оглядывался больше, шагая след в след за стариком. Слишком устал он за время проклятого перехода, на солнцепеке, лишенный даже глотка воды.
– Сейчас мы пойдем под землей, – сказал старик спустя какое-то время, когда они очутились у небольшого оазиса из трех низкорослых деревьев и крошечного ручья, струящегося по узенькой ложбине. – Попей и передохни, идти будем долго.
Он подчинился, зачерпывая ладонью воду у самого дна и глотая с песком и илом. В голове сразу прояснилось, ушел мерзкий красноватый туман – предвестие обморока. Сол зачерпнул ещё пригоршню живительной влаги и обильно смочил голову. Второй пригоршней обтер грудь.
– Пора, – сказал старик, помогая ему подняться, – я уже вижу стервятников. Они любят падаль. Значит, падаль близко.
Соломон вздохнул и потащился за старикашкой, в душе надеясь, что тот ведет его не на убой. Впрочем, никогда не подводившее его чутье подсказывало – старик скорее полезен, чем вреден. А Соломон Кейн привык доверять этому чувству. Все мужчины семьи Кейн наследовали его, от самого первого Соломона Кейна, пуританина, воина, всю жизнь боровшегося с Тьмой.
Сол вздохнул. Он не особо любил вспоминать свою семью, отца, сломавшего о его спину не одну палку, робкую и слабую мать, боявшуюся вступиться за сына. Джессика была единственной, кого он помнил всегда и берег в своем сердце. Нежная маленькая Джессика, любившая своего старшего брата больше жизни. Слишком рано угасла она, пожранная лейкемией, но пообещала Солу, что всегда будет с ним, будет хранить его. На миг Солу почудилось, что дыхание Джес коснулось его плеча. Сердце замерло, сжавшись от нежности.
– Сюда, Соломон Кейн, – старик тронул его за руку и потянул, увлекая в узкий проход в земле. Оттуда несло прохладой, тленом и чем-то странным, напомнившим Солу аромат курительных палочек из сандала. Проход закрылся за ними, лишь только Кейн сошел с невидимой плиты, открывавшей его изнутри. Глаза с трудом привыкали к темноте после яркого солнечного света, и первое время Сол шел на резкий мускусный запах старика. На всякий случай он проверил, легко ли выходит лезвие из ножен, поскольку «Узи» был пуст – последние заряды ушли на тварей, напавших в Акоуло. Постепенно глаза привыкли к мраку, и Сол различал белые сверленые камешки, украшавшие шевелюру старика.
– Куда ты ведешь меня, отец? – спросил Соломон, когда они выбрались в более широкий тоннель и свернули направо. – Никогда не думал, что здесь есть катакомбы.
– Мы почти пришли, – ответил старик, проведя рукой по стене, – не удивляйся и не бойся ничего. Хотя вряд ли тебе ведом страх.
Перед ними отодвинулся массивный камень и открылся проход, из которого бил яркий свет. Соломон с опаской шагнул следом за своим поводырем и очутился в просторной чистой пещере. Вдоль стен на возвышениях и сталагмитах, куда глаз ни кинь, горели свечи. В дальнем углу Сол увидел небольшую вырезанную из белого камня фигуру.
– Никогда не видел такого бога, – заметил он с удивлением, разглядывая изящные европейские черты истукана. – Он не похож на…
– На черного сына нашей земли, – кивнул старик, усаживаясь в плетеное кресло-качалку и вытягивая усталые ноги, – это не бог нашей земли. Это Хранитель Света, Тот, кто Владеет Посохом. Кому, как не тебе, знать…
– Дедушка, ты уже вернулся? – произнес нежный голос за спиной у Соломона. – А кто это с тобой?
Сол повернулся и замер, глядя в огромные светло-голубые глаза. Сердце прыгнуло к горлу и дыхание сбилось. Юная чернокожая девушка смотрела на него с любопытством, и одновременно настороженно. Высокая, лишь чуть ниже него, тоненькая как хлыст, с крепкими стоячими грудями и округлыми бедрами, она могла бы позировать для скульптуры «Африканская Венера». Черты её лица были безупречны, как и восхитительная белозубая улыбка, которой она одарила растерявшегося белого гостя. Сол молчал, позабыв все слова. Он не был святым, как его предок, у него были женщины, европейки, африканки, азиатки, но лишь сейчас, при виде юной красавицы, одетой в коротенькую юбку из простого ситца, сердце его забилось, как никогда в жизни. Он смотрел, не имея сил оторвать взгляд от смеющихся, удивительных для негритянки голубых глаз, таких же ярких, как и у старика.
– Принеси поесть и попить, дочь Кодомбе, – проворчал старик, не проявляя, впрочем, никакой злости при виде застывшего Кейна. Сол сглотнул и попытался улыбнуться в ответ.
– Меня зовут Нейри, – позабавленная реакцией Соломона, девушка, видимо, сжалилась над ним. – А как твое имя?
– Соломон… друзья зовут Сол, – Кейн приободрился и теперь улыбнулся по-настоящему, – ваш дедушка нашел меня в саванне. Если бы не он, боюсь, мне пришлось бы очень плохо.
– Сейчас я принесу еды и воды, – красавица гостеприимно указала на широкую тахту, стоявшую у стены и покрытую линялыми антилопьими шкурами. – Приляг пока, передохни, Соломон. Ты выглядишь усталым.
Кейн с благодарным вздохом опустился на тахту. Он был так измучен проклятым переходом и предшествовавшими ему постоянными схватками с ожившими мертвецами, что сам не заметил, как веки его сомкнулись. Сон без сновидений был благословением для него.
Проснувшись, Соломон не сразу понял, где находится. Страшная усталость, терзавшая его последние дни, ушла без следа. Зажмурившись, Сол потянулся, хрустя суставами.
– Выспался? – нежный женский голос заставил его открыть глаза.
Черная богиня сидела на краю его жесткого ложа и держала калебас с водой.
– Вот, попей. Тебе сейчас нужно пить побольше.
– Спасибо, – Соломон осторожно взял калебас, словно невзначай накрыв ладонью тонкие пальчики. Нейри с тихим вздохом коснулась его волос свободной рукой, и Кейн едва подавил желание зажмуриться и замурлыкать как кот.
– Эй, дочь Кодомбе, – старик вошел неслышно, как смертный час, – ступай, наполни каменную чашу.
– Она уже полна, дедушка, – улыбнулась красавица, – а для тебя я приготовила напиток и остудила его. Сейчас отведу гостя в купальню и подам тебе поесть.
Как ни ворчал старый хрыч, было заметно, что во внучке своей он души не чает.
– Идем, Соломон, – Нейри с улыбкой помогла Солу встать с тахты. – Примешь пока ванну, а я постираю твою одежду.
– Эммм…– Кейн смущенно ухмыльнулся, – а что я надену, пока она будет сохнуть?
– Я дам тебе штаны, – Нейри рассмеялась – словно ручеек зажурчал. – Папины. Вы с ним одного роста и примерно одного телосложения.
Соломон от души понадеялся, что румянец не слишком виден на его обожженной солнцем физиономии.
– Иди за мной, – сказала красавица, исчезая в небольшом проходе в углу пещеры.
Купальня была невелика. Огромный каменный бассейн, заменявший ванну, находился в центре, от него шел сливной желоб, а над ним другой сток, перекрытый каменной крышкой, влажной по краям. Оттуда, видимо, поступала чистая вода.
– Располагайся, Соломон, – улыбнулась Нейри, – я пока подам дедушке обед. А мы с тобой поедим попозже, когда ты приведешь себя в порядок.
– Ты так хорошо говоришь по-английски, – вздохнул Кейн, с восторгом глядя на неё. – Где ты выучила язык?
– Ах это… это мама научила. Она была белая англичанка, очень красивая. Они с отцом с детства любили друг друга. Она умерла, когда мне было всего десять. Дедушка настоял, чтобы я осталась с ним, когда отец захотел меня оставить в Кейптауне, в спецшколе. И он всегда один день говорил со мной на родном языке, а второй на английском, чтобы я не забыла, чему мама учила. Он говорит, однажды это сослужит мне хорошую службу.
– И ты все время живешь здесь?
– Ну, не всё, – Нейри ласково коснулась его груди ладошкой. – Но об этом мы позже сможем поговорить.
Она исчезла. Соломон вздохнул и принялся стаскивать задубевшую от пота одежду. Вода была холодная, но это было то, что нужно. В довольно глубокой ложбинке у края бассейна он обнаружил черное, резко пахнущее мыло и принялся намыливаться. Происходящее все ещё не укладывалось в голове. Он вспомнил последнюю схватку с мертвецами, гибель Франса и Кебеде, которые ухитрились посадить последнюю группу на квадролет-эвакуатор и отражали атаку, пока пилот поднимал машину в воздух. Сердце болезненно сжалось. С Кебеде они служили вместе, а Франс, с которым они познакомились за двое суток до Восстания Мертвых, просто был храбрецом и братом по оружию.
Лингвани Зангулу, вот уж кого Солу было совершенно не жаль. Двуличная сволочь и подлый ублюдок, живший кровью и страданиями детей. Будь воля Кейна, этот выродок издох бы в муках за всё, что творил. Но судьба распорядилась так, что будучи уже мертвым, он обрел нечто вроде бессмертия. Трижды Кейн пытался уничтожить его, и трижды пули рикошетили от тела, ставшего тверже металла. Зангулу преследовал его с самого Кейптауна. Завидное постоянство. Интересно, подумал Кейн, намыливая слипшиеся от грязи волосы, что случилось с его покровителем Малком? Всё, что знал о нем Сол, что этот выродок торговал детьми на международном уровне. Здесь, в проклятой всеми богами Африке, это было легче легкого. Кебеде говорил, что видел его однажды в обществе Зангулу. И что торговец был белый, но с негритянскими чертами лица и курчавыми волосами. Более не удалось узнать о нем ничего. Лишь прозвище «Малк» было на слуху, и матери пугали им непослушных детей.
– Мерзкая бледная жаба, – так охарактеризовал его старина Кебеде. И у Сола не было оснований не верить старому другу.
Кейн досадливо тряхнул головой и поднялся, отодвинув заслонку, – так, что поток освежающе холодной воды окатил его с головы до ног.
– Эй, тук-тук, Соломон, – послышался веселый голосок Нейри, – я принесла тебе штаны! Они немного поношенные, но чистые.
– Аа… Ооо… спасибо, – Соломон торопливо плюхнулся обратно в бассейн, глядя на высокую гибкую фигурку, вошедшую в купальню. – Оставь здесь.
– Стыдиться тебе уж точно нечего, – мелодично рассмеялась Нейри, кладя аккуратно сложенные штаны на каменную скамью у стены. – Ты очень красивый, Соломон. Даже красивее, чем твой предок.
Кейн сидел красный до ушей и счастливый как никогда в жизни. Подняв голову, он подставил пунцовое лицо под струю холодной воды. Куда-то подевались все мысли, кроме одной, горделиво вышагивающей по пустой черепной коробке: Нейри считает его красивым!
Ополоснувшись напоследок и задвинув заслонку, он выполз из бассейна и натянул штаны на мокрую задницу. По счастью они были не такие уж прозрачные, и ему не пришлось смущаться, выходя в «гостиную». Старика не было, видно, куда-то ушел. Зато была Нейри. Она приволокла поднос с фруктами, кукурузными лепешками и кувшин холодной воды, подслащенной соком какого-то растения.
Черная красавица с видимым удовольствием смотрела, как Соломон поглощает еду, запивая водой из большого калебаса, служившего стаканом. Нейри все подливала в него из кувшина.
– Благослови тебя Бог, малышка, – с чувством сказал Кейн, окончив трапезу и погладив себя по полному животу. – А теперь, если можешь, расскажи мне о своем дедушке и зачем я ему понадобился.
– Посмотри туда, – девушка указала в красный угол с божницей. – Как по-твоему, кто это?
– Какое-то божество? – Сол с любопытством всмотрелся в резкие красивые черты статуэтки. – Но только не африканское.
– Можно сказать, и божество, – кивнула Нейри, серьезно глядя на него. – Это твой предок, великий Соломон Кейн, Повелитель Посоха и Освободитель. Статуя была сделана с натуры одним из резчиков племени. Она довольно точно воспроизводит внешность Кейна. Надо сказать, ты на него не очень похож, но глаза такие же.
– Тот самый Кейн? Самый первый? – удивленно произнес Сол. Нейри кивнула.
– Было предсказано великим шаманом Н’Лонгой, что однажды он вернется и будет оберегать нашу древнюю землю от Зла. Н’Лонга оказался прав, Соломон Кейн вернулся в трудный для Африки час. Вернулся в тебе.
– Но я не мой предок, – возразил Сол, чувствуя странное волнение. – Я не похож на него даже внешне, не говоря уже о моральных качествах. Ну сама посуди, девочка, какой из меня пуританин и слуга Божий? Я бродяга, как и он, это верно, но я люблю выпить и иной раз не отказываю себе с других удовольствиях, – честно признался он.
– Дело не во внешности и не в морали, Соломон, – Нейри нежно коснулась ручкой его большой руки, – дело в чистоте душевной. За свою жизнь ты многим помог, ты сражался за то, что считал справедливостью. Ты никогда не убивал простых людей, лишь монстров, которые были чистым Злом. Как тот мертвец, что бродит вокруг входа в наш дом.
– Зангулу здесь? – Сол невольно вздрогнул.
– Да, он за тобой пришел. Дедушка сейчас пытается творить магию, чтобы лишить его той защиты, что была ему дана. Он могущественный колдун, но даже он слабее того, кто вызвал мертвых из Тьмы. Того, кто дал силу мертвецу, чтобы убить тебя.
По спине Кейна заструился ледяной пот.
– Что ты имеешь в виду, Нейри? – спросил он, отставив калебас.
– Ты – единственная угроза для Поднимающего Мертвых, – сказала Нейри, словно бы в каком-то забытьи касаясь волос Соломона, – ты, Соломон Кейн, единственный, кому может принадлежать великий посох древних владык Света. И ты единственный, кто может разрушить власть мертвых, убив их Повелителя. И это очень личная ненависть, та, что питает к тебе Поднимающий Мертвых. Ты ведь воин, как и твой предок, который однажды уже победил его. И значит, можешь противопоставить свою силу его.
Кейн невольно бросил взгляд на статую в божнице, перед которой горела большая белая свеча, исчерченная странными узорами.
– Как он?
– Да, он, – кивнула девушка, – он, друг нашей земли, Освободитель. Ты ведь знаешь историю о том, как он спас черных людей от торговцев рабами?
– Нуу… – Соломон смущенно хмыкнул, – отец мало говорил о его подвигах. Он только пытался заставить меня быть «достойным дома Кейнов», так у него это называлось. Пока была жива прабабушка, она иногда рассказывала то, что помнила из рассказов прадеда. Но я почти не помню подробностей, мне ведь было всего семь лет, когда её не стало.
– Соломон Кейн, твой предок вел линию крови от самого владыки Соломона, сына Давида, того, кто первым из людей сумел управлять Посохом, – Нейри говорила медленно, тщательно выговаривая каждое слово. – Видимо, это как-то связано со взаимодействием. Когда только по отпечатку пальца или по ДНК человек может управлять сложными машинами. Я читала, когда жила в Кейптауне, и потом, когда перебралась сюда. У нас есть маленький генератор, от которого работает мой ноутбук. Дедушка купил мне его, когда понял, что я серьезно намерена изучать свойства Посоха.
– А ты умеешь управлять им? – спросил Кейн, с восхищением и любопытством глядя на девушку.
– Умею, – кивнула Нейри, – но слишком слаба моя кровь, ведь кровь черных сынов этой земли разбавила её. А кровь моего племени изначально служит Тьме и Первозданному Хаосу.
– Что ты хочешь сказать? – нахмурился Соломон.
– Мой предок, как и твой, – это Соломон Кейн. Разумеется, он был чист и никогда не взошел бы без благословения священника на ложе с женщиной, тем более, нашей расы. Но его вела сила, куда более могущественная, чем всё, что есть на Земле. Эта сила управляла им, когда он взял в наложницы мою пра-пра… дальнюю прабабку Ифе, – на щеках Нейри появились коварные ямочки, – она была самой красивой девушкой Черного Побережья, и внучкой Н’Лонги. Моя прабабка была похожа на неё, а я, по словам дедушки, похожа на прабабушку. Правда, различия все-таки есть. Все поколения прямых потомков Соломона Кейна наследовали его голубые глаза. И я не исключение.
– Если она была похожа на тебя, то я не удивлюсь, что не было никаких странных сил, – Соломон покраснел как мальчишка и опустил глаза. – Я знал и видел многих женщин, но такую как ты не встречал и уже не встречу никогда.
Нейри улыбнулась, и глаза её засияли.
– А хотел бы ты остановить тот кошмар, что творится там? – она подняла руку, указывая на потолок пещеры. – Ты бы смог!
– Но каким образом? – Сол осторожно сжал тонкие пальчики красавицы в ладонях. – Что мне делать?
– Запечатать Врата Тьмы, сквозь которые зло проникло в наш мир, убить того, кто отпер их, – голубые глаза Нейри сверкнули. –Уничтожить того, кто призвал Духов Тьмы! Ты сможешь! Я помогу тебе! Покажу дорогу к нему!
Странное чувство нахлынуло на Кейна. Сердце его сделало скачок и забилось тяжелыми сильными ударами, застучала кровь в висках. Сжимая пальчики Нейри, он словно чувствовал, как кровь старшего Соломона Кейна кипит в них обоих. Отчетливая картина всплыла вдруг перед глазами, заставив задохнуться от потрясения.
…Прекрасная как богиня негритянка с испуганными ланьими глазами смотрела на него, робко прижимая к высоким грудям маленькие ладошки. Она была совсем молода, тоненькая талия и пышные бедра контрастировали с нежным полу-детским личиком. Она переминалась с ноги на ногу, не решаясь подойти. И тогда сам он подошел к ней. Он… или тот, чьими глазами он смотрел на красавицу.
– Не бойся, дитя, – голос его был на удивление мягким, глубоким, каким-то чужим, – я не причиню тебе боли.
Было ощущение сопротивления, но противились не ему, а сам он противился чужой властной силе, двигавшей им. И были мысли о том, что это дитя достойно лучшей участи, чем подвергнуться насилию с его стороны. Но когда нежные эбеновые руки обвились вокруг его шеи и мягкие губы прильнули к его губам, сомнения отступили. Она желала его! Это немного успокоило, сняло часть вины. Но все же он продолжал упрекать себя в распутстве, в том, что потакает довлеющей над ним силе. Он попытался было прочесть молитву хотя бы мысленно, но губы красавицы выпивали его дыхание, а божественное тело льнуло к его телу, не оставляя иных мыслей помимо тех, что сопутствуют влюбленным. Ошеломленный, оглушенный собственным сладостным падением, он прижал к себе прекрасную негритянку и овладел ею. Он слышал её стоны, чувствовал сладостные извивы её гибкого тела в объятиях. Она прижималась к нему все теснее, терлась о его тело своим, металась под его грубоватыми ласками...
А потом он понял, что сидит в пещере при свете десятков свечей, и прекрасная девушка обнимает его и целует. Ошеломленный, он прижал её к себе, ответил на поцелуй с такой страстью, какой не ожидал сам от себя, и этот миг был слаще всех мгновений радости, которые он испытывал за всю жизнь.
– Сол… и ты тоже видел? – с трудом спросила Нейри, когда они смогли, наконец, разорвать поцелуй. – Ты видел… нас?
– Не знаю… – Кейн крепче прижал к себе девушку и зарылся лицом в пряно пахнущую ложбинку между её грудей. – Я не знаю, что я видел, девочка. Знаю только, что это было сильнее меня.
– Я люблю тебя, Соломон Кейн, – прекрасная африканка обхватила растрепанную голову Сола и прильнула лицом к его волосам. – Мне кажется, я умру, если ты уйдешь. Но, может, это не мои мысли и не моя любовь. Может, это Ифе, которая всю жизнь провела, храня память о своем любимом белом полубоге.
– Неважно, – Кейн поднял голову, глядя в прозрачные, точно топазы, глаза красавицы, – теперь уже неважно, малышка. Я заберу тебя отсюда, Нейри. Если, конечно, ты сама захочешь поехать со мной. Но прежде… расскажи мне о Повелителе Мертвых. Кто или что он такое, и каким образом ему удается поднимать мертвых из их могил?
Нейри внезапно напряглась в его руках, затем змейкой выскользнула из объятий. Спустя мгновение Сол понял, почему. Девушка метнулась к входу и едва успела подхватить старика, которого уже не держали ноги. Соломон поспешил на подмогу. Старик почти ничего не весил. Уложив его на тахту, Кейн послал Нейри за водой, а сам принялся осторожно отирать изможденное лицо влажной тряпицей.
– Я не смог снять заклятие с мертвого человека, – слабо произнес, наконец, старый африканец, – слишком сильно заколдовал его Хозяин Мертвых. Тебе придется самому сразиться с ним, Соломон Кейн.
– Как же так, дедушка? – встревожено произнесла Нейри, появляясь из соседней пещеры с калебасом воды. – Ведь эта тварь неуязвима! Как мы сможем пройти мимо неё?
– Так же, как и всегда, – старик жадно приник к калебасу и не успокоился, пока не опустошил его, – возьмешь мотоцикл отца. Соломон Кейн умеет управлять этими машинами белых. А я отвлеку мертвого человека.
– Нет, мы не можем позволить вам так рисковать, – Соломон угрюмо взглянул на девушку, у которой глаза были на мокром месте. – Если у вас есть мотоцикл, значит вы умеете им управлять.
– Я умею немного, – ответила Нейри, поддерживая старика, чтобы поправить изголовье, – но как же дедушка?
– Тут достаточно воды и еды, – сказал Кейн, – он побудет здесь, пока мы не вернемся. Я отвлеку Зангулу, есть у меня одна идея, а ты выведешь мотоцикл. Тут есть второй выход?
– Да, есть, он ведет к скалам. Там дорога узкая совсем, но мотоцикл проедет, – Нейри сжала в ладошках руку деда и прильнула к ней щекой. Она заговорила на наречии, которого Кейн не понимал, но просто слушать её мягкий грудной голос было невыразимо приятно.
– Будь осторожен, Соломон Кейн, – старик перевел на него взгляд своих непостижимых голубых глаз, – возьми Посох твоего предка. Управляй сердцем.
Кейн сглотнул, глядя в ярко-голубые глаза, такие неуместные на морщинистом, черном как смоль лице. Пальцы его сжали холодную резную поверхность, и по руке прошла вибрация, словно посох принюхивался к новому владельцу. Кейн внезапно успокоился. Словно те силы, что жили в зачарованном посохе древних владык, вселились в его тело.
– Да, теперь правильно, – старик слабо сжал руку Соломона поверх резной рукоятки. – Береги мою Нейри, Соломон Кейн. Она – последняя из нашего рода.
– Как твое имя? – тихо спросил Кейн, вдруг поняв, что не знает. – Кто ты, отец?
Старик усмехнулся.
– Меня зовут так же, как и моего прадеда, Н’Лонга. Я – сын чернокожей Ифе, и сын твоего тезки, первого Кейна. И мне больше лет, чем ты можешь представить, таков был дар Посоха Царей. Так что не бойся оставить меня здесь, я прожил хорошую жизнь. Только прошу тебя, береги Нейри, дочь Кодомбе, который был праправнуком моего внука. Не обижай её, она доброе и чистое дитя. Такая же, какой была Ифе, моя мать. Теперь идите, и да пребудет благословение богов с вами, дети мои.
Нейри, плача, припала губами к его руке. Ошеломленный Кейн едва смог заставить себя проститься со стариком, потом обнял девушку и увел её из пещеры.
Зангулу ошивался вокруг замаскированного хода, его Соломон увидел сразу. Солнце ударило в привыкшие к полумраку глаза, и Кейн поморгал, чтобы привыкнуть. Даже несмотря на темные очки, это было тяжело. Зангулу, медлительный, как и все мертвеходы, двинулся к нему, буравя белыми ненавидящими глазами. Соломон судорожно стиснул посох, подняв его. Он понятия не имел, что делать с этим странным оружием, но, похоже, древний посох королей и богов был мудрее его. Рука снова завибрировала, и Соломон ощутил, как волна неимоверной силы вливается в тело. Волна эта повернула вспять, вырвавшись из конца посоха, и отшвырнула неуязвимого монстра далеко в сторону, к самому песчаному окоему оазиса.
Соломон повернулся и побежал ко второму выходу, где его должна была ждать Нейри на мотоцикле. Он вначале услышал рычание мотора, а потом уже увидел девушку, в нетерпении приплясывающую у кошмарного транспортного средства. При виде чудовища, которое старик и его внучка гордо называли мотоциклом, у Соломона отвалилась челюсть.
– По-моему, этот драндулет постарше твоего дедушки будет, – заметил он с дрожью в голосе, устраиваясь на потертом кожаном сидении. – Надеюсь, он все ещё на плаву.
– На этот счет не сомневайся, – сказала Нейри, явно обидевшись за мотоцикл, – отец, а потом и дедушка держали его в полном порядке. И он ещё покажет, на что способен.
Мотоцикл и в самом деле показал. Благополучно заглох уже на выезде из ущелья.
– Дальше пешком придется, – вздохнул Кейн, помогая Нейри пристроить ветерана в тенёчке и прикрыть ветвями и каменьями, – не расстраивайся, солнышко, доберемся.
– Это он на тебя обиделся, – заявила прекрасная африканка, забирая мех с водой и запас галет. –Ого, похоже, твой мертвый враг идет за нами.
В конце ущелья и впрямь показалась фигура Зангулу.
Через пару часов, встретив всего пару мертвецов, они очутились на краю широкого каньона. Шаткий мостик тянулся на другую сторону и выглядел устрашающе. Кейн вздохнул, пытаясь побороть приступ страха.
– Ты первая, – сказал он Нейри, – я за тобой.
Зангулу виднелся вдали, ковылял следом за беглецами с упорством, достойным лучшего применения. Нейри решительно шагнула на мостик и быстро перешла его, держась за веревочные перила. Кейн сглотнул и зажмурился, стараясь прогнать подступившую панику.
– Ну же, чего ты! – удивленно позвала его Нейри.
Собравшись с духом, Сол шагнул вперед. Мостик устрашающе заскрипел и затрещал под тяжестью его массивного тела. Ещё шаг, другой, третий. Главное, смотреть не вниз, а на прекрасное лицо Нейри. Нельзя, чтобы такая девушка видела его страх. Коленки дрожали так, что он едва передвигался.
– Давай руку! – сказала Нейри, заступив одной ногой на мостик и протянув ему ладонь. Соломон вложил дрожащие пальцы в её маленькую ручку и ощутил неожиданно почти по-мужски сильное пожатие. Нейри вытянула его с мостка и отступила, удивленно глядя.
– Ты что, высоты боишься?
Соломон сглотнул и нехотя кивнул.
– Есть такое дело.
Нейри обошла его и торопливо принялась разрушать мостик, выдирая колышки, к которым крепились веревки. Пяти минут хватило ей, чтобы полностью уничтожить творение рук человеческих и оставить монстра, преследующего их, по другую сторону разлома.
– Ты невероятная девушка! – с восхищением сказал ей Соломон, когда они двинулись дальше, в направлении невысокой каменистой гряды. Нейри улыбнулась, словно сытый котенок.
– Надо торопиться, Соломон. Вон за теми скалами есть тропа… она ведет к одинокой скале, которая считается у местных чем-то вроде входа в царство Зла, – девушка взмахнула рукой, указывая направление. – Думаю, именно там следует искать того, кто всё это натворил.
Они шли быстрым шагом, Соломон не ощущал усталости. Посох словно вливал силы в его обожженное солнцем тело. Нейри шла чуть впереди, и Кейн мог вечно смотреть на её бедра, плавно покачивающиеся при ходьбе. Захватывающее зрелище, что и говорить.
Возле брошенной деревушки у подножья скал они остановились передохнуть. В одной из хижин отыскалось сушеное просо и немного пальмового вина. Нейри разожгла огонь в круглом очаге, растерла просо в муку на домашней каменной меленке и испекла несколько пресных лепешек. Солу показалось, что он в жизни не пробовал ничего вкуснее.
– Что будет, когда мы найдем Хозяина мертвых? – девушка с дрожью взглянула на Соломона. Она так и не притронулась к своей лепешке, только выпила немного смешанной с вином воды из высокого калебаса.
– Что будет, то будет, – Соломон выразительно поднял руку со свернутой в трубку лепешкой, смущенно хмыкнул и продемонстрировал вторую руку с посохом.
К ночи они успели одолеть достаточно приличное расстояние. Даже несмотря на помощь посоха, Н’Лонги дальше идти не представлялось возможным. К счастью уже в сумерках они наткнулись на заброшенную хижину, в каких жили охотники. Убежище было, конечно, ненадежным, поэтому Соломон решил, что спать они будут по очереди. Нейри была не против. Крохотного костерка не хватало даже, чтобы осветить всю хижину, оконца и дверь Нейри предусмотрительно завесила соломенными циновками и обрывками одеял.
Они устроились на старой соломенной циновке. Нейри, уставшая за день, уснула, лишь только опустила голову на колени Соломону. А Кейн смотрел на языки пламени, в которых ему чудилась иная жизнь, иное время. Он чувствовал в себе легенду прошлого: не верил в реинкарнацию, но ощущал в себе силу и знание первого Кейна. Или то была странная власть посоха Н’Лонги? Он не знал.
«Солли, будь осторожен, братик», – беззвучный нежный голосок заставил его открыть начавшие было слипаться глаза. За костром ему почудилась хрупкая девичья фигурка, словно очерченная белым сиянием. Дыхание пресеклось от боли, Сол потянулся, задыхаясь.
-– Джес, – позвал он, едва выдавив имя сестры из сведенного судорогой горла, – солнышко, это ты?
«Не бойся, Солли. Просто будь осторожен, – снова прозвучал неслышный голос. – Он силен. Очень силен. Но и ты силен. Ты сильнее всех, Солли! Я так горжусь тобой, и всегда гордилась!»
– Но кто он? И зачем ему всё это?
«Он тот, кто был раньше, и кто пришел снова. Когда-то очень давно первому владыке Соломону удалось запечатать его в гробнице. Потом злой человек освободил чудовище, и наш предок Соломон Кейн вынужден был сражаться с ним не на жизнь, а на смерть. Ценой жизни ему удалось снова заточить монстра в его гробницу. Сейчас же люди раскопали его тюрьму и вскрыли её. Они выпустили Зло на волю, и оно забрало их одного за другим».
– Я никогда особенно не верил во всех этих богов и прочую чепуху, ты же знаешь, – он чувствовал, как по щекам текут слезы, и не мог остановить их, – но сейчас… почему я, Джес?
«Потому что в тебе есть магия и сила Первых Людей, Солли. Так же, как все наши предки, ты можешь сражаться со Злом на равных. Помни об этом, брат!»
– Не уходи!
«Я всегда рядом, Сол, только ты не видишь…»
Соломон задохнулся от слез, потянувшись через костер к тонкому светящемуся силуэту. И вздрогнул, выброшенный из сна болью от ожога.
– Что-то случилось? – Нейри села, испуганно глядя на него. – Ты плачешь?
– Просто сон, – пробормотал Соломон, смачивая ожог водой из фляжки.
– Сол… – голос девушки задрожал, – Соломон, что это?
Сол в растерянности повел рукой рядом и отдернул, натолкнувшись на что-то дрожащее, вибрирующее так сильно, что прикосновение было подобно удару током.
– Посох… опасность близко, – Нейри вскочила на ноги, протянула руку, помогая Кейну встать.
Он с трудом стряхнул оцепенение, сжал в руке гладкую поверхность посоха, ощутил силу, вливающуюся в тело. Посох засиял точно десяток энергосберегающих ламп.
– Держись рядом, – сказал Соломон, и тут же ощутил, как тонкие пальчики скользнули в его ладонь. Нейри прижалась к нему всем телом. Прикосновение её груди к плечу было будоражащим, но Сол заставил себя не думать ни о чем кроме опасности, подстерегавшей за стенами хижины.
Он шагнул наружу и тут же был оглушен многоголосым воем. Успел увидеть, как осыпаются черным пеплом тела чудовищ, когда-то бывших людьми. Посох вибрировал, наполняя его невиданной силой, и буквально тащил за собой. Яркий свет заливал саванну, выдергивая кривые хищные силуэты деревьев, валявшиеся тут и там недоеденные трупы животных. Соломон шел быстрым шагом, потом побежал, таща за собой Нейри. Маленькая ладошка девушки была единственной нитью, связующей его с реальностью. В нем словно проснулся кто-то другой. Отчасти легендарный предок его, первый Соломон Кейн, отчасти же те из предков, что владели посохом Вечности, служившие Свету верой и правдой. Откуда-то он знал теперь все пути, пройденные его предками, он словно был всеми прежними Соломонами, частичка каждого из них огнем горела в его сознании.
И он знал теперь, что за монстр вернулся из тьмы веков. Имя ему было Молох, и когда-то в жертву ему приносили детей. Лишь их непорочные души могли насытить чудовище. Овладевая душами и телами тех, кто открыл себя для служения Злу, этот демон сеял хаос и ужас. Мертвые вставали из могил, а живые умирали, крича от боли и ужаса. Однажды Соломон Кейн, прежний Соломон столкнулся с этим чудовищным злом. На исходе лет он вернулся в Африку, где попытался отыскать похищенного у него сына…
– Скорее, Соломон! – крик Нейри выдернул Сола из состояния вневременья. – Скорее, мы уже близко!
Он успел заметить впереди странное сооружение из расположенных кругом камней с маленьким жертвенником в центре. Там лежало детское тельце, уже не черное, а пепельно-серое, с разворочанной грудной клеткой. У Соломона потемнело в глазах.
– Он принес жертву! – в ужасе выдохнула Нейри.
И словно в ответ на её слова раздался глумливый смех. А потом яркая вспышка ослепила Соломона, и он вскрикнул, ощутив пустоту там, где только что была маленькая ладонь Нейри.
Соломон шел по узкой тропе между скал, не чувствуя ни усталости, ни боли. Посох освещал ему дорогу, уничтожая тех мертвецов, что рисковали выйти на встречу. Ярость и отчаяние перехлестывали через край, но каким-то образом он чувствовал, что Нейри пока жива. Это придавало сил, заставляло идти быстрее. Соломон позволил энергии посоха течь в его тело, хотя уже задыхался от её переизбытка. Она не пропала даром: у окончания тропы его ждало несколько десятков мертвецов, повинующиеся своему хозяину. Увидев их, Соломон зарычал от ярости, и энергия, кипевшая в нем бело-синим огнем, хлынула наружу такой мощной волной, что смыла мертвых, расчистив дорогу. Сол успел заметить, что некоторые из мертвяков не рассыпались прахом, а просто отлетели в стороны и теперь пытались подняться. Все верно, подумалось ему, вряд ли у этого Хозяина Мертвых только один такой Зангулу.
Сол сделал несколько шагов, а потом что-то случилось. Он словно очутился в другом месте, в другом времени. Израненный, с трудом переводящий дыхание от боли и усталости, он стоял перед камнем, к которому цепями был прикован светловолосый юноша, почти подросток. Сердце сжалось и перехватило дыхание, он смотрел в лицо пленника, он, Соломон Кейн… и другой… тоже Соломон Кейн.
– Дэвид, сын мой, ты цел?
Он сплюнул, чувствуя во рту металлический привкус. Провел рукой по лицу, стряхивая капли пота.
– Я жив, отец, – голос юноши был очень спокойным, ровным, – но они убили маму.
Мир осыпался серым песком. Соломон стоял, глядя в сине-стальные глаза сына, такие же, как у него самого. В глазах этих не было страха.
– Ты зря явился, – мягкий шелестящий голос заставил его вздрогнуть от омерзения, – Соломон Кейн, защитник слабых.
Насмешливое шипение должно было взбесить его, но вместо этого он ощутил леденящий холод и спокойствие. Он поднял саблю и с силой ударил по цепям, сковывавшим Дэвида. Сабля раскололась на несколько частей. Осколок хлестнул Дэвида по щеке, и юноша вскрикнул от боли.
– Отлично, – рассмеялся голос, – ты сам призвал моего повелителя. Он предпочитает более нежные жертвы, но думаю, не откажется от чистой крови невинного юноши.
Соломон Кейн сунул руку за пазуху, будто бы, чтобы ощутить биение собственного сердца, а на самом деле нащупывая посох. Опустился на колено рядом с сыном.
– Не бойся, – прошептал он, глядя в глаза юноше, – твоя чистота сохранит тебя, я верю во всемогущество Божье. Но что бы ни случилось, не оборачивайся.
Он коснулся губами раненой щеки сына, а затем выпрямился и шагнул вперед, обходя жертвенный камень. Шагнул навстречу багровому облаку, появившемуся из вскрытой гробницы.
– Приди, повелитель мой! – звучный голос гремел над молчащими в ужасе джунглями. – Владыка Молох, приди в этот мир и унаследуй его!
Он выдернул из-за пазухи посох и поднял навстречу древнему божеству, пришедшему из Бездны. И почти одновременно из облака вырвались раскаленные докрасна цепи и метнулись навстречу Соломону Кейну, обвив его тело…
Доли мгновения длилось видение, а Солу показалось, что пронеслась жизнь. Он сделал ещё шаг, задыхаясь от ярости, от страха за Нейри, от переполняющей тело силы. Рука заныла, на мгновение Кейну показалось, что она вот-вот взорвется. И тут же страшный удар отбросил его на скалу. Явственно услышанный хруст подсказывал, что он сломал какую-то из костей. Сол успел подумать: «Только бы не позвоночник». Дышать было почти невозможно, в глазах потемнело.
– Неужели ты думал, что твоя игрушка тебе поможет?
Сол с трудом разлепил веки. Голос доносился словно из бочки. Пошатываясь, Соломон поднялся и двинулся вперед. Он не мог сопротивляться, словно что-то управляло его телом, заставляло делать шаг за шагом.
– Однажды хозяин уже убил тебя, – короткая усмешка заставила Сола подобраться, – убьет снова. Но всего этого можно избежать. Присягни на верность моему повелителю, отдай посох и получишь назад свою шлюху.
– Даже так? – Сол сделал ещё шаг в направлении красноватого тумана, за которым виднелся вход в пещеру. – А что же будет с остальными? И с этими протухшими ребятами?
– Это не должно тебя волновать. Ты получишь свою девку. И останешься жить. Не так уж мало, поверь.
Соломон наконец увидел того, с кем говорил. Это был довольно высокий светлокожий мужчина с несомненно негритянскими чертами лица. Большие желто-коричневые глаза смотрели с холодной насмешливой уверенностью.
Чуть поодаль Кейн увидел неподвижно лежащую девичью фигурку, при виде которой захватило дух. Проследив его взгляд, незнакомец усмехнулся.
– С ней все в порядке. До тех пор, пока ты не пытаешься навредить мне или моему повелителю.
Из-за дальней скалы выползла чернокожая зомби. Вперив пустой взгляд в хрупкую фигурку Нейри, она медленно двинулась к ней. Соломон попытался броситься к Нейри, но тело было по-прежнему подчинено чужой воле.
– Ты Малк, – прохрипел он, с ненавистью глядя на незнакомца, – я знаю тебя. Ты похититель и убийца детей.
Тот рассмеялся, подняв руку.
– Здесь от этих маленьких ублюдков была хоть какая-то польза.
– Здесь?
– Ты недогадлив, Кейн. Конечно, на органы и в бордели шла определенная часть товара, но большую часть я отдавал моему повелителю. На сторону шло лишь столько, чтобы оплатить расходы, выстроить убежище и установить необходимые связи. Кстати, повелитель уже здесь.
– Повелитель? – Соломона била нервная дрожь, но то была дрожь лютой ярости. – Как же ты лижешь ему задницу, ублюдок. Неужели он так крут?
Малк с усмешкой приблизился.
– Круче, чем ты представить можешь, – сказал он, пытаясь вынуть посох из руки Сола. – Ну же, отдай его мне!
Соломон лишь крепче стиснул свое единственное оружие. В голове мутилось от неимоверного напряжения, от попыток вернуть управление собственным телом. Он видел через плечо Малка, как зомби приблизилась к лежащей без движения Нейри и принялась обнюхивать её.
– Ты слишком слаб, – прошептал Малк, обдавая его запахом гнили, – ты слабак, Кейн, жалкий слабак. Давай, спаси свою шлюшку. Отдай мне посох…
Соломон с глухим стоном опустился на колени. Силы покидали его, чужая воля все больше забирала его, все сильнее давила.
В памяти вспыхнуло бледное личико сестры. Последний день, когда он увидел её живой. Её крошечная лапка в его ладони.
«Я так горжусь тобой, братик», – шептали серые губы.
Он не заплакал тогда огромным усилием воли. Прижал к губам маленькую сухую ручку, прощаясь. Доктор тронул его и кивком указал на дверь. Только очутившись в длинном белом коридоре, он тяжело осел у стены, задыхаясь от слез. Чувство одиночества захлестнуло его со страшной силой.
Теперь он чувствовал себя столь же одиноким, как в тот день.
– Джессика… – пробормотал он, судорожно стискивая кулаки.
«Я здесь, брат!»
Соломон дернулся, с изумлением осознав, что снова владеет руками. Малк в растерянности отступил, ничего не понимая. В следующее мгновение страшный удар бросил его о скалу. Зомби почти сразу же бросились наперерез, протягивая руки к одинокой жертве. Сол поднял посох, и очищающий белоснежный луч ударил, освобождая дорогу. Он шел вперед, подтягивая разбитую ногу, но чувствуя себя сильнее, чем когда-либо. Словно в его теле была не одна, а две души. Одной рукой он подхватил Нейри, забросив на плечо, вторую вытянул перед собой, освещая путь во мраке пещеры. Он знал, куда идти, или это знала Джессика? Он так и не понял.
Гигантская полость была тщательно выскоблена и превращена в почти правильную чашу. В центре чаши возвышался гигантских размеров идол. Запах каленого железа и жар ударили в ноздри. Сол подобрался: перед ним было святилище древнего божества. И он знал какого.
Медленно поднял он посох, и сияние усилилось, заполнив целиком всю пещеру. Соломон снова ощутил странную цепочку-единение с прежними владыками посоха, своими тезками. Он обладал теперь знанием каждого из них. Медленно, вслушиваясь в голоса веков, он начал читать заклятие, то самое, что когда-то прочел первый Соломон, чтобы заточить кровожадное божество; а посох сиял все сильнее. Сол шагнул к самому краю чаши, подняв посох. Слова Древней Речи разносились по пещере, отражаясь эхом, гремя, заставляя красное раскаленное облако подниматься и собираться, принимая облик гигантского человекоподобного существа с ворохом цепей, заменявших ему крылья. Цепи метнулись было к Соломону, но он направил всю свою ярость в посох, и тот засиял ярче солнца. Цепи натолкнулись на непреодолимую преграду, задымились и обвисли. Из груди чудовища раздался глухой стон.
«Будь со мной, и ты получишь власть над этим миром!»
Слова прозвучали в сознании, отпечатавшись раскаленными клеймами. Соломон скрипнул зубами, усилием воли сдирая с себя эти клейма, преобразуя их в иные слова. Откуда-то он знал, что только так древний бог поймет его.
«А нахрен ты мне в моем мире сдался?»
Одновременно с этой не слишком вежливой фразой Сол выкрикнул вслух последние строки заклятия. Земля задрожала у него под ногами. Свет посоха собрался в одну точку над головой стенающего от ярости существа. А потом вдруг вспорол тонкую ткань реальности, впуская черноту небытия. И чернота эта, жадная, голодная, в мгновение ока всосала в себя отчаянно вопящее древнее божество. Ослепительная вспышка сорвалась с конца посоха, устремившись к пульсирующей бесконечности, и слилась с ней в жадном поцелуе, закрывая, запечатывая навсегда.
Соломон выбрался из пещеры, пошатываясь от усталости. Осторожно спустил все ещё бесчувственную Нейри, уложив у стены, и сам рухнул рядом с ней.
– Вот и все, детка, – его голос показался ему бесконечно слабым, – все закончилось, малышка.
Он видел тени, стоявшие поодаль. Но они не пытались напасть, просто стояли, глядя на него пустыми глазами. Спустя пару мгновений над ним нависла еще одна тень. Сол едва успел откатиться, уходя от страшного удара.
Лишенный хозяина Малк набросился на виновника своих несчастий, нанося удар за ударом. Острое лезвие мачете вспахало кожу на груди, и Сол едва успел отпрыгнуть. Ноги от усталости почти не держали, посох лежал у стены. Но Малк, хотя и был силен, проворен и чертовски зол, все же был обычным человеком, не воином, а торговцем. Движения его были неуклюжи, и только страшная усталость мешала Солу расправиться с ним. Собраться с силами было неимоверно тяжело, но Солу удалось. Он отшатнулся, уходя от чудовищного удара, перехватил запястье Малка и рванул. По инерции тот продолжал двигаться, когда Соломон развернул мачете, направляя острие в грудь торговцу. Лезвие вошло как в масло. Малк застыл, выкатив глаза. Неверяще взглянул на собственное пробитое сердце, на Сола. Кейн дернул мачете на себя, выдрав его из груди Малка с фонтаном крови. Затем бросил окровавленное оружие на подергивающуюся в агонии тушу подонка.
Тени ждали его. Ждали, когда он подберет с земли посох и приблизится. Откуда-то Сол знал, что нужно делать. Нельзя было ждать. Он слабо улыбнулся, глядя на зомби, топтавшихся вокруг него.
– Я освобождаю вас! Всех вас!
Посох мягко засиял. Мертвецы оседали на землю, превращаясь в черный пепел.
Шатаясь, Сол вернулся к скале, возле которой оставил Нейри. Лишь теперь он увидел сияющую маленькую фигурку, медленно вышедшую из предрассветного тумана.
– Джес…
– Да, Солли, – улыбнулась Джессика, – и я тоже теперь свободна.
Она наклонилась, касаясь губами щеки Сола. А потом исчезла, оставив аромат жасмина, её любимого цветка.
Неделю спустя.
Ему снились бескрайние земли мира, в котором существовало Зло. Он был и оставался единой душой, единым целым с прошлым и будущим. В руке его был древний посох – средоточие силы, способной остановить чудовищ Тьмы. Он шел по дороге, которой не было конца, воин, защитник, друг тех, у кого не осталось больше друзей.
– Сол, проснись!
Он вздрогнул и открыл глаза, не сразу поняв, где находится. Маленькая ладошка Нейри легла на щеку.
– Ты стонал во сне, – сказала она, – и мы уже подлетаем. Пристегни ремни.
Сол рассмеялся, с нежностью глядя в синие глаза. По другую сторону от девушки дремал старый Н’Лонга. Нейри хихикнула.
– Я решила пока не будить его… – прошептала она, обнимая Сола и прижимаясь губами к его губам.
Открыть все MORE
Пост 1 || Пост 2 || Пост 3 || Пост 4 || Пост 5
URL записиКод для вставки
Название: Соломон Кейн: Связь веков
Автор: Аллорет НКеллен
Бета: andelyta
Канон: Роберт Говард «Соломон Кейн»
Тема: фольклор
Размер: миди, 6724 слова
Пейринг/Персонажи: Соломон Кейн/Нейри (ОЖП), ОМП
Категория: джен, гет
Жанр: экшн, modern!AU
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: упоминаются детские жертвоприношения!
Краткое содержание: Спустя столетия потомок легендарного Соломона Кейна вступает в новую битву.
Примечание: все персонажи, вовлеченные в сцены сексуального характера, являются совершеннолетними;
к тексту имеется иллюстрация
Скачать: Соломон Кейн: Связь веков
Для голосования: #. WTF Library of Adventures 2016 - "Соломон Кейн: Связь веков"
– Не стреляй, Соломон Кейн, – старик поднял руку, похожую на сухую ветку, – я не враг.
Он говорил на английском очень правильно, медленно, словно подбирая слова. Голос у него оказался глубокий, сильный, лишенный старческого дребезжания. Сол опустил автомат, позволив старикану приблизиться.
– Откуда ты знаешь меня, отец? – спросил он, глядя в яркие голубые глаза, такие неуместные на сморщенном, словно печеное яблоко, черном лице. – Кто ты?
– Здесь плохое место для разговора, – старик положил свою птичью лапку на руку Соломона, лежащую поверх «Узи». – Иди за мной, Соломон Кейн.
Над пустыней за спиной Сола кружили грифы. Значит, мертвец Зангулу все так же шел по его следу. Соломон не оглядывался больше, шагая след в след за стариком. Слишком устал он за время проклятого перехода, на солнцепеке, лишенный даже глотка воды.
– Сейчас мы пойдем под землей, – сказал старик спустя какое-то время, когда они очутились у небольшого оазиса из трех низкорослых деревьев и крошечного ручья, струящегося по узенькой ложбине. – Попей и передохни, идти будем долго.
Он подчинился, зачерпывая ладонью воду у самого дна и глотая с песком и илом. В голове сразу прояснилось, ушел мерзкий красноватый туман – предвестие обморока. Сол зачерпнул ещё пригоршню живительной влаги и обильно смочил голову. Второй пригоршней обтер грудь.
– Пора, – сказал старик, помогая ему подняться, – я уже вижу стервятников. Они любят падаль. Значит, падаль близко.
Соломон вздохнул и потащился за старикашкой, в душе надеясь, что тот ведет его не на убой. Впрочем, никогда не подводившее его чутье подсказывало – старик скорее полезен, чем вреден. А Соломон Кейн привык доверять этому чувству. Все мужчины семьи Кейн наследовали его, от самого первого Соломона Кейна, пуританина, воина, всю жизнь боровшегося с Тьмой.
Сол вздохнул. Он не особо любил вспоминать свою семью, отца, сломавшего о его спину не одну палку, робкую и слабую мать, боявшуюся вступиться за сына. Джессика была единственной, кого он помнил всегда и берег в своем сердце. Нежная маленькая Джессика, любившая своего старшего брата больше жизни. Слишком рано угасла она, пожранная лейкемией, но пообещала Солу, что всегда будет с ним, будет хранить его. На миг Солу почудилось, что дыхание Джес коснулось его плеча. Сердце замерло, сжавшись от нежности.
– Сюда, Соломон Кейн, – старик тронул его за руку и потянул, увлекая в узкий проход в земле. Оттуда несло прохладой, тленом и чем-то странным, напомнившим Солу аромат курительных палочек из сандала. Проход закрылся за ними, лишь только Кейн сошел с невидимой плиты, открывавшей его изнутри. Глаза с трудом привыкали к темноте после яркого солнечного света, и первое время Сол шел на резкий мускусный запах старика. На всякий случай он проверил, легко ли выходит лезвие из ножен, поскольку «Узи» был пуст – последние заряды ушли на тварей, напавших в Акоуло. Постепенно глаза привыкли к мраку, и Сол различал белые сверленые камешки, украшавшие шевелюру старика.
– Куда ты ведешь меня, отец? – спросил Соломон, когда они выбрались в более широкий тоннель и свернули направо. – Никогда не думал, что здесь есть катакомбы.
– Мы почти пришли, – ответил старик, проведя рукой по стене, – не удивляйся и не бойся ничего. Хотя вряд ли тебе ведом страх.
Перед ними отодвинулся массивный камень и открылся проход, из которого бил яркий свет. Соломон с опаской шагнул следом за своим поводырем и очутился в просторной чистой пещере. Вдоль стен на возвышениях и сталагмитах, куда глаз ни кинь, горели свечи. В дальнем углу Сол увидел небольшую вырезанную из белого камня фигуру.
– Никогда не видел такого бога, – заметил он с удивлением, разглядывая изящные европейские черты истукана. – Он не похож на…
– На черного сына нашей земли, – кивнул старик, усаживаясь в плетеное кресло-качалку и вытягивая усталые ноги, – это не бог нашей земли. Это Хранитель Света, Тот, кто Владеет Посохом. Кому, как не тебе, знать…
– Дедушка, ты уже вернулся? – произнес нежный голос за спиной у Соломона. – А кто это с тобой?
Сол повернулся и замер, глядя в огромные светло-голубые глаза. Сердце прыгнуло к горлу и дыхание сбилось. Юная чернокожая девушка смотрела на него с любопытством, и одновременно настороженно. Высокая, лишь чуть ниже него, тоненькая как хлыст, с крепкими стоячими грудями и округлыми бедрами, она могла бы позировать для скульптуры «Африканская Венера». Черты её лица были безупречны, как и восхитительная белозубая улыбка, которой она одарила растерявшегося белого гостя. Сол молчал, позабыв все слова. Он не был святым, как его предок, у него были женщины, европейки, африканки, азиатки, но лишь сейчас, при виде юной красавицы, одетой в коротенькую юбку из простого ситца, сердце его забилось, как никогда в жизни. Он смотрел, не имея сил оторвать взгляд от смеющихся, удивительных для негритянки голубых глаз, таких же ярких, как и у старика.
– Принеси поесть и попить, дочь Кодомбе, – проворчал старик, не проявляя, впрочем, никакой злости при виде застывшего Кейна. Сол сглотнул и попытался улыбнуться в ответ.
– Меня зовут Нейри, – позабавленная реакцией Соломона, девушка, видимо, сжалилась над ним. – А как твое имя?
– Соломон… друзья зовут Сол, – Кейн приободрился и теперь улыбнулся по-настоящему, – ваш дедушка нашел меня в саванне. Если бы не он, боюсь, мне пришлось бы очень плохо.
– Сейчас я принесу еды и воды, – красавица гостеприимно указала на широкую тахту, стоявшую у стены и покрытую линялыми антилопьими шкурами. – Приляг пока, передохни, Соломон. Ты выглядишь усталым.
Кейн с благодарным вздохом опустился на тахту. Он был так измучен проклятым переходом и предшествовавшими ему постоянными схватками с ожившими мертвецами, что сам не заметил, как веки его сомкнулись. Сон без сновидений был благословением для него.
Проснувшись, Соломон не сразу понял, где находится. Страшная усталость, терзавшая его последние дни, ушла без следа. Зажмурившись, Сол потянулся, хрустя суставами.
– Выспался? – нежный женский голос заставил его открыть глаза.
Черная богиня сидела на краю его жесткого ложа и держала калебас с водой.
– Вот, попей. Тебе сейчас нужно пить побольше.
– Спасибо, – Соломон осторожно взял калебас, словно невзначай накрыв ладонью тонкие пальчики. Нейри с тихим вздохом коснулась его волос свободной рукой, и Кейн едва подавил желание зажмуриться и замурлыкать как кот.
– Эй, дочь Кодомбе, – старик вошел неслышно, как смертный час, – ступай, наполни каменную чашу.
– Она уже полна, дедушка, – улыбнулась красавица, – а для тебя я приготовила напиток и остудила его. Сейчас отведу гостя в купальню и подам тебе поесть.
Как ни ворчал старый хрыч, было заметно, что во внучке своей он души не чает.
– Идем, Соломон, – Нейри с улыбкой помогла Солу встать с тахты. – Примешь пока ванну, а я постираю твою одежду.
– Эммм…– Кейн смущенно ухмыльнулся, – а что я надену, пока она будет сохнуть?
– Я дам тебе штаны, – Нейри рассмеялась – словно ручеек зажурчал. – Папины. Вы с ним одного роста и примерно одного телосложения.
Соломон от души понадеялся, что румянец не слишком виден на его обожженной солнцем физиономии.
– Иди за мной, – сказала красавица, исчезая в небольшом проходе в углу пещеры.
Купальня была невелика. Огромный каменный бассейн, заменявший ванну, находился в центре, от него шел сливной желоб, а над ним другой сток, перекрытый каменной крышкой, влажной по краям. Оттуда, видимо, поступала чистая вода.
– Располагайся, Соломон, – улыбнулась Нейри, – я пока подам дедушке обед. А мы с тобой поедим попозже, когда ты приведешь себя в порядок.
– Ты так хорошо говоришь по-английски, – вздохнул Кейн, с восторгом глядя на неё. – Где ты выучила язык?
– Ах это… это мама научила. Она была белая англичанка, очень красивая. Они с отцом с детства любили друг друга. Она умерла, когда мне было всего десять. Дедушка настоял, чтобы я осталась с ним, когда отец захотел меня оставить в Кейптауне, в спецшколе. И он всегда один день говорил со мной на родном языке, а второй на английском, чтобы я не забыла, чему мама учила. Он говорит, однажды это сослужит мне хорошую службу.
– И ты все время живешь здесь?
– Ну, не всё, – Нейри ласково коснулась его груди ладошкой. – Но об этом мы позже сможем поговорить.
Она исчезла. Соломон вздохнул и принялся стаскивать задубевшую от пота одежду. Вода была холодная, но это было то, что нужно. В довольно глубокой ложбинке у края бассейна он обнаружил черное, резко пахнущее мыло и принялся намыливаться. Происходящее все ещё не укладывалось в голове. Он вспомнил последнюю схватку с мертвецами, гибель Франса и Кебеде, которые ухитрились посадить последнюю группу на квадролет-эвакуатор и отражали атаку, пока пилот поднимал машину в воздух. Сердце болезненно сжалось. С Кебеде они служили вместе, а Франс, с которым они познакомились за двое суток до Восстания Мертвых, просто был храбрецом и братом по оружию.
Лингвани Зангулу, вот уж кого Солу было совершенно не жаль. Двуличная сволочь и подлый ублюдок, живший кровью и страданиями детей. Будь воля Кейна, этот выродок издох бы в муках за всё, что творил. Но судьба распорядилась так, что будучи уже мертвым, он обрел нечто вроде бессмертия. Трижды Кейн пытался уничтожить его, и трижды пули рикошетили от тела, ставшего тверже металла. Зангулу преследовал его с самого Кейптауна. Завидное постоянство. Интересно, подумал Кейн, намыливая слипшиеся от грязи волосы, что случилось с его покровителем Малком? Всё, что знал о нем Сол, что этот выродок торговал детьми на международном уровне. Здесь, в проклятой всеми богами Африке, это было легче легкого. Кебеде говорил, что видел его однажды в обществе Зангулу. И что торговец был белый, но с негритянскими чертами лица и курчавыми волосами. Более не удалось узнать о нем ничего. Лишь прозвище «Малк» было на слуху, и матери пугали им непослушных детей.
– Мерзкая бледная жаба, – так охарактеризовал его старина Кебеде. И у Сола не было оснований не верить старому другу.
Кейн досадливо тряхнул головой и поднялся, отодвинув заслонку, – так, что поток освежающе холодной воды окатил его с головы до ног.
– Эй, тук-тук, Соломон, – послышался веселый голосок Нейри, – я принесла тебе штаны! Они немного поношенные, но чистые.
– Аа… Ооо… спасибо, – Соломон торопливо плюхнулся обратно в бассейн, глядя на высокую гибкую фигурку, вошедшую в купальню. – Оставь здесь.
– Стыдиться тебе уж точно нечего, – мелодично рассмеялась Нейри, кладя аккуратно сложенные штаны на каменную скамью у стены. – Ты очень красивый, Соломон. Даже красивее, чем твой предок.
Кейн сидел красный до ушей и счастливый как никогда в жизни. Подняв голову, он подставил пунцовое лицо под струю холодной воды. Куда-то подевались все мысли, кроме одной, горделиво вышагивающей по пустой черепной коробке: Нейри считает его красивым!
Ополоснувшись напоследок и задвинув заслонку, он выполз из бассейна и натянул штаны на мокрую задницу. По счастью они были не такие уж прозрачные, и ему не пришлось смущаться, выходя в «гостиную». Старика не было, видно, куда-то ушел. Зато была Нейри. Она приволокла поднос с фруктами, кукурузными лепешками и кувшин холодной воды, подслащенной соком какого-то растения.
Черная красавица с видимым удовольствием смотрела, как Соломон поглощает еду, запивая водой из большого калебаса, служившего стаканом. Нейри все подливала в него из кувшина.
– Благослови тебя Бог, малышка, – с чувством сказал Кейн, окончив трапезу и погладив себя по полному животу. – А теперь, если можешь, расскажи мне о своем дедушке и зачем я ему понадобился.
– Посмотри туда, – девушка указала в красный угол с божницей. – Как по-твоему, кто это?
– Какое-то божество? – Сол с любопытством всмотрелся в резкие красивые черты статуэтки. – Но только не африканское.
– Можно сказать, и божество, – кивнула Нейри, серьезно глядя на него. – Это твой предок, великий Соломон Кейн, Повелитель Посоха и Освободитель. Статуя была сделана с натуры одним из резчиков племени. Она довольно точно воспроизводит внешность Кейна. Надо сказать, ты на него не очень похож, но глаза такие же.
– Тот самый Кейн? Самый первый? – удивленно произнес Сол. Нейри кивнула.
– Было предсказано великим шаманом Н’Лонгой, что однажды он вернется и будет оберегать нашу древнюю землю от Зла. Н’Лонга оказался прав, Соломон Кейн вернулся в трудный для Африки час. Вернулся в тебе.
– Но я не мой предок, – возразил Сол, чувствуя странное волнение. – Я не похож на него даже внешне, не говоря уже о моральных качествах. Ну сама посуди, девочка, какой из меня пуританин и слуга Божий? Я бродяга, как и он, это верно, но я люблю выпить и иной раз не отказываю себе с других удовольствиях, – честно признался он.
– Дело не во внешности и не в морали, Соломон, – Нейри нежно коснулась ручкой его большой руки, – дело в чистоте душевной. За свою жизнь ты многим помог, ты сражался за то, что считал справедливостью. Ты никогда не убивал простых людей, лишь монстров, которые были чистым Злом. Как тот мертвец, что бродит вокруг входа в наш дом.
– Зангулу здесь? – Сол невольно вздрогнул.
– Да, он за тобой пришел. Дедушка сейчас пытается творить магию, чтобы лишить его той защиты, что была ему дана. Он могущественный колдун, но даже он слабее того, кто вызвал мертвых из Тьмы. Того, кто дал силу мертвецу, чтобы убить тебя.
По спине Кейна заструился ледяной пот.
– Что ты имеешь в виду, Нейри? – спросил он, отставив калебас.
– Ты – единственная угроза для Поднимающего Мертвых, – сказала Нейри, словно бы в каком-то забытьи касаясь волос Соломона, – ты, Соломон Кейн, единственный, кому может принадлежать великий посох древних владык Света. И ты единственный, кто может разрушить власть мертвых, убив их Повелителя. И это очень личная ненависть, та, что питает к тебе Поднимающий Мертвых. Ты ведь воин, как и твой предок, который однажды уже победил его. И значит, можешь противопоставить свою силу его.
Кейн невольно бросил взгляд на статую в божнице, перед которой горела большая белая свеча, исчерченная странными узорами.
– Как он?
– Да, он, – кивнула девушка, – он, друг нашей земли, Освободитель. Ты ведь знаешь историю о том, как он спас черных людей от торговцев рабами?
– Нуу… – Соломон смущенно хмыкнул, – отец мало говорил о его подвигах. Он только пытался заставить меня быть «достойным дома Кейнов», так у него это называлось. Пока была жива прабабушка, она иногда рассказывала то, что помнила из рассказов прадеда. Но я почти не помню подробностей, мне ведь было всего семь лет, когда её не стало.
– Соломон Кейн, твой предок вел линию крови от самого владыки Соломона, сына Давида, того, кто первым из людей сумел управлять Посохом, – Нейри говорила медленно, тщательно выговаривая каждое слово. – Видимо, это как-то связано со взаимодействием. Когда только по отпечатку пальца или по ДНК человек может управлять сложными машинами. Я читала, когда жила в Кейптауне, и потом, когда перебралась сюда. У нас есть маленький генератор, от которого работает мой ноутбук. Дедушка купил мне его, когда понял, что я серьезно намерена изучать свойства Посоха.
– А ты умеешь управлять им? – спросил Кейн, с восхищением и любопытством глядя на девушку.
– Умею, – кивнула Нейри, – но слишком слаба моя кровь, ведь кровь черных сынов этой земли разбавила её. А кровь моего племени изначально служит Тьме и Первозданному Хаосу.
– Что ты хочешь сказать? – нахмурился Соломон.
– Мой предок, как и твой, – это Соломон Кейн. Разумеется, он был чист и никогда не взошел бы без благословения священника на ложе с женщиной, тем более, нашей расы. Но его вела сила, куда более могущественная, чем всё, что есть на Земле. Эта сила управляла им, когда он взял в наложницы мою пра-пра… дальнюю прабабку Ифе, – на щеках Нейри появились коварные ямочки, – она была самой красивой девушкой Черного Побережья, и внучкой Н’Лонги. Моя прабабка была похожа на неё, а я, по словам дедушки, похожа на прабабушку. Правда, различия все-таки есть. Все поколения прямых потомков Соломона Кейна наследовали его голубые глаза. И я не исключение.
– Если она была похожа на тебя, то я не удивлюсь, что не было никаких странных сил, – Соломон покраснел как мальчишка и опустил глаза. – Я знал и видел многих женщин, но такую как ты не встречал и уже не встречу никогда.
Нейри улыбнулась, и глаза её засияли.
– А хотел бы ты остановить тот кошмар, что творится там? – она подняла руку, указывая на потолок пещеры. – Ты бы смог!
– Но каким образом? – Сол осторожно сжал тонкие пальчики красавицы в ладонях. – Что мне делать?
– Запечатать Врата Тьмы, сквозь которые зло проникло в наш мир, убить того, кто отпер их, – голубые глаза Нейри сверкнули. –Уничтожить того, кто призвал Духов Тьмы! Ты сможешь! Я помогу тебе! Покажу дорогу к нему!
Странное чувство нахлынуло на Кейна. Сердце его сделало скачок и забилось тяжелыми сильными ударами, застучала кровь в висках. Сжимая пальчики Нейри, он словно чувствовал, как кровь старшего Соломона Кейна кипит в них обоих. Отчетливая картина всплыла вдруг перед глазами, заставив задохнуться от потрясения.
…Прекрасная как богиня негритянка с испуганными ланьими глазами смотрела на него, робко прижимая к высоким грудям маленькие ладошки. Она была совсем молода, тоненькая талия и пышные бедра контрастировали с нежным полу-детским личиком. Она переминалась с ноги на ногу, не решаясь подойти. И тогда сам он подошел к ней. Он… или тот, чьими глазами он смотрел на красавицу.
– Не бойся, дитя, – голос его был на удивление мягким, глубоким, каким-то чужим, – я не причиню тебе боли.
Было ощущение сопротивления, но противились не ему, а сам он противился чужой властной силе, двигавшей им. И были мысли о том, что это дитя достойно лучшей участи, чем подвергнуться насилию с его стороны. Но когда нежные эбеновые руки обвились вокруг его шеи и мягкие губы прильнули к его губам, сомнения отступили. Она желала его! Это немного успокоило, сняло часть вины. Но все же он продолжал упрекать себя в распутстве, в том, что потакает довлеющей над ним силе. Он попытался было прочесть молитву хотя бы мысленно, но губы красавицы выпивали его дыхание, а божественное тело льнуло к его телу, не оставляя иных мыслей помимо тех, что сопутствуют влюбленным. Ошеломленный, оглушенный собственным сладостным падением, он прижал к себе прекрасную негритянку и овладел ею. Он слышал её стоны, чувствовал сладостные извивы её гибкого тела в объятиях. Она прижималась к нему все теснее, терлась о его тело своим, металась под его грубоватыми ласками...
А потом он понял, что сидит в пещере при свете десятков свечей, и прекрасная девушка обнимает его и целует. Ошеломленный, он прижал её к себе, ответил на поцелуй с такой страстью, какой не ожидал сам от себя, и этот миг был слаще всех мгновений радости, которые он испытывал за всю жизнь.
– Сол… и ты тоже видел? – с трудом спросила Нейри, когда они смогли, наконец, разорвать поцелуй. – Ты видел… нас?
– Не знаю… – Кейн крепче прижал к себе девушку и зарылся лицом в пряно пахнущую ложбинку между её грудей. – Я не знаю, что я видел, девочка. Знаю только, что это было сильнее меня.
– Я люблю тебя, Соломон Кейн, – прекрасная африканка обхватила растрепанную голову Сола и прильнула лицом к его волосам. – Мне кажется, я умру, если ты уйдешь. Но, может, это не мои мысли и не моя любовь. Может, это Ифе, которая всю жизнь провела, храня память о своем любимом белом полубоге.
– Неважно, – Кейн поднял голову, глядя в прозрачные, точно топазы, глаза красавицы, – теперь уже неважно, малышка. Я заберу тебя отсюда, Нейри. Если, конечно, ты сама захочешь поехать со мной. Но прежде… расскажи мне о Повелителе Мертвых. Кто или что он такое, и каким образом ему удается поднимать мертвых из их могил?
Нейри внезапно напряглась в его руках, затем змейкой выскользнула из объятий. Спустя мгновение Сол понял, почему. Девушка метнулась к входу и едва успела подхватить старика, которого уже не держали ноги. Соломон поспешил на подмогу. Старик почти ничего не весил. Уложив его на тахту, Кейн послал Нейри за водой, а сам принялся осторожно отирать изможденное лицо влажной тряпицей.
– Я не смог снять заклятие с мертвого человека, – слабо произнес, наконец, старый африканец, – слишком сильно заколдовал его Хозяин Мертвых. Тебе придется самому сразиться с ним, Соломон Кейн.
– Как же так, дедушка? – встревожено произнесла Нейри, появляясь из соседней пещеры с калебасом воды. – Ведь эта тварь неуязвима! Как мы сможем пройти мимо неё?
– Так же, как и всегда, – старик жадно приник к калебасу и не успокоился, пока не опустошил его, – возьмешь мотоцикл отца. Соломон Кейн умеет управлять этими машинами белых. А я отвлеку мертвого человека.
– Нет, мы не можем позволить вам так рисковать, – Соломон угрюмо взглянул на девушку, у которой глаза были на мокром месте. – Если у вас есть мотоцикл, значит вы умеете им управлять.
– Я умею немного, – ответила Нейри, поддерживая старика, чтобы поправить изголовье, – но как же дедушка?
– Тут достаточно воды и еды, – сказал Кейн, – он побудет здесь, пока мы не вернемся. Я отвлеку Зангулу, есть у меня одна идея, а ты выведешь мотоцикл. Тут есть второй выход?
– Да, есть, он ведет к скалам. Там дорога узкая совсем, но мотоцикл проедет, – Нейри сжала в ладошках руку деда и прильнула к ней щекой. Она заговорила на наречии, которого Кейн не понимал, но просто слушать её мягкий грудной голос было невыразимо приятно.
– Будь осторожен, Соломон Кейн, – старик перевел на него взгляд своих непостижимых голубых глаз, – возьми Посох твоего предка. Управляй сердцем.
Кейн сглотнул, глядя в ярко-голубые глаза, такие неуместные на морщинистом, черном как смоль лице. Пальцы его сжали холодную резную поверхность, и по руке прошла вибрация, словно посох принюхивался к новому владельцу. Кейн внезапно успокоился. Словно те силы, что жили в зачарованном посохе древних владык, вселились в его тело.
– Да, теперь правильно, – старик слабо сжал руку Соломона поверх резной рукоятки. – Береги мою Нейри, Соломон Кейн. Она – последняя из нашего рода.
– Как твое имя? – тихо спросил Кейн, вдруг поняв, что не знает. – Кто ты, отец?
Старик усмехнулся.
– Меня зовут так же, как и моего прадеда, Н’Лонга. Я – сын чернокожей Ифе, и сын твоего тезки, первого Кейна. И мне больше лет, чем ты можешь представить, таков был дар Посоха Царей. Так что не бойся оставить меня здесь, я прожил хорошую жизнь. Только прошу тебя, береги Нейри, дочь Кодомбе, который был праправнуком моего внука. Не обижай её, она доброе и чистое дитя. Такая же, какой была Ифе, моя мать. Теперь идите, и да пребудет благословение богов с вами, дети мои.
Нейри, плача, припала губами к его руке. Ошеломленный Кейн едва смог заставить себя проститься со стариком, потом обнял девушку и увел её из пещеры.
Зангулу ошивался вокруг замаскированного хода, его Соломон увидел сразу. Солнце ударило в привыкшие к полумраку глаза, и Кейн поморгал, чтобы привыкнуть. Даже несмотря на темные очки, это было тяжело. Зангулу, медлительный, как и все мертвеходы, двинулся к нему, буравя белыми ненавидящими глазами. Соломон судорожно стиснул посох, подняв его. Он понятия не имел, что делать с этим странным оружием, но, похоже, древний посох королей и богов был мудрее его. Рука снова завибрировала, и Соломон ощутил, как волна неимоверной силы вливается в тело. Волна эта повернула вспять, вырвавшись из конца посоха, и отшвырнула неуязвимого монстра далеко в сторону, к самому песчаному окоему оазиса.
Соломон повернулся и побежал ко второму выходу, где его должна была ждать Нейри на мотоцикле. Он вначале услышал рычание мотора, а потом уже увидел девушку, в нетерпении приплясывающую у кошмарного транспортного средства. При виде чудовища, которое старик и его внучка гордо называли мотоциклом, у Соломона отвалилась челюсть.
– По-моему, этот драндулет постарше твоего дедушки будет, – заметил он с дрожью в голосе, устраиваясь на потертом кожаном сидении. – Надеюсь, он все ещё на плаву.
– На этот счет не сомневайся, – сказала Нейри, явно обидевшись за мотоцикл, – отец, а потом и дедушка держали его в полном порядке. И он ещё покажет, на что способен.
Мотоцикл и в самом деле показал. Благополучно заглох уже на выезде из ущелья.
– Дальше пешком придется, – вздохнул Кейн, помогая Нейри пристроить ветерана в тенёчке и прикрыть ветвями и каменьями, – не расстраивайся, солнышко, доберемся.
– Это он на тебя обиделся, – заявила прекрасная африканка, забирая мех с водой и запас галет. –Ого, похоже, твой мертвый враг идет за нами.
В конце ущелья и впрямь показалась фигура Зангулу.
Через пару часов, встретив всего пару мертвецов, они очутились на краю широкого каньона. Шаткий мостик тянулся на другую сторону и выглядел устрашающе. Кейн вздохнул, пытаясь побороть приступ страха.
– Ты первая, – сказал он Нейри, – я за тобой.
Зангулу виднелся вдали, ковылял следом за беглецами с упорством, достойным лучшего применения. Нейри решительно шагнула на мостик и быстро перешла его, держась за веревочные перила. Кейн сглотнул и зажмурился, стараясь прогнать подступившую панику.
– Ну же, чего ты! – удивленно позвала его Нейри.
Собравшись с духом, Сол шагнул вперед. Мостик устрашающе заскрипел и затрещал под тяжестью его массивного тела. Ещё шаг, другой, третий. Главное, смотреть не вниз, а на прекрасное лицо Нейри. Нельзя, чтобы такая девушка видела его страх. Коленки дрожали так, что он едва передвигался.
– Давай руку! – сказала Нейри, заступив одной ногой на мостик и протянув ему ладонь. Соломон вложил дрожащие пальцы в её маленькую ручку и ощутил неожиданно почти по-мужски сильное пожатие. Нейри вытянула его с мостка и отступила, удивленно глядя.
– Ты что, высоты боишься?
Соломон сглотнул и нехотя кивнул.
– Есть такое дело.
Нейри обошла его и торопливо принялась разрушать мостик, выдирая колышки, к которым крепились веревки. Пяти минут хватило ей, чтобы полностью уничтожить творение рук человеческих и оставить монстра, преследующего их, по другую сторону разлома.
– Ты невероятная девушка! – с восхищением сказал ей Соломон, когда они двинулись дальше, в направлении невысокой каменистой гряды. Нейри улыбнулась, словно сытый котенок.
– Надо торопиться, Соломон. Вон за теми скалами есть тропа… она ведет к одинокой скале, которая считается у местных чем-то вроде входа в царство Зла, – девушка взмахнула рукой, указывая направление. – Думаю, именно там следует искать того, кто всё это натворил.
Они шли быстрым шагом, Соломон не ощущал усталости. Посох словно вливал силы в его обожженное солнцем тело. Нейри шла чуть впереди, и Кейн мог вечно смотреть на её бедра, плавно покачивающиеся при ходьбе. Захватывающее зрелище, что и говорить.
Возле брошенной деревушки у подножья скал они остановились передохнуть. В одной из хижин отыскалось сушеное просо и немного пальмового вина. Нейри разожгла огонь в круглом очаге, растерла просо в муку на домашней каменной меленке и испекла несколько пресных лепешек. Солу показалось, что он в жизни не пробовал ничего вкуснее.
– Что будет, когда мы найдем Хозяина мертвых? – девушка с дрожью взглянула на Соломона. Она так и не притронулась к своей лепешке, только выпила немного смешанной с вином воды из высокого калебаса.
– Что будет, то будет, – Соломон выразительно поднял руку со свернутой в трубку лепешкой, смущенно хмыкнул и продемонстрировал вторую руку с посохом.
К ночи они успели одолеть достаточно приличное расстояние. Даже несмотря на помощь посоха, Н’Лонги дальше идти не представлялось возможным. К счастью уже в сумерках они наткнулись на заброшенную хижину, в каких жили охотники. Убежище было, конечно, ненадежным, поэтому Соломон решил, что спать они будут по очереди. Нейри была не против. Крохотного костерка не хватало даже, чтобы осветить всю хижину, оконца и дверь Нейри предусмотрительно завесила соломенными циновками и обрывками одеял.
Они устроились на старой соломенной циновке. Нейри, уставшая за день, уснула, лишь только опустила голову на колени Соломону. А Кейн смотрел на языки пламени, в которых ему чудилась иная жизнь, иное время. Он чувствовал в себе легенду прошлого: не верил в реинкарнацию, но ощущал в себе силу и знание первого Кейна. Или то была странная власть посоха Н’Лонги? Он не знал.
«Солли, будь осторожен, братик», – беззвучный нежный голосок заставил его открыть начавшие было слипаться глаза. За костром ему почудилась хрупкая девичья фигурка, словно очерченная белым сиянием. Дыхание пресеклось от боли, Сол потянулся, задыхаясь.
-– Джес, – позвал он, едва выдавив имя сестры из сведенного судорогой горла, – солнышко, это ты?
«Не бойся, Солли. Просто будь осторожен, – снова прозвучал неслышный голос. – Он силен. Очень силен. Но и ты силен. Ты сильнее всех, Солли! Я так горжусь тобой, и всегда гордилась!»
– Но кто он? И зачем ему всё это?
«Он тот, кто был раньше, и кто пришел снова. Когда-то очень давно первому владыке Соломону удалось запечатать его в гробнице. Потом злой человек освободил чудовище, и наш предок Соломон Кейн вынужден был сражаться с ним не на жизнь, а на смерть. Ценой жизни ему удалось снова заточить монстра в его гробницу. Сейчас же люди раскопали его тюрьму и вскрыли её. Они выпустили Зло на волю, и оно забрало их одного за другим».
– Я никогда особенно не верил во всех этих богов и прочую чепуху, ты же знаешь, – он чувствовал, как по щекам текут слезы, и не мог остановить их, – но сейчас… почему я, Джес?
«Потому что в тебе есть магия и сила Первых Людей, Солли. Так же, как все наши предки, ты можешь сражаться со Злом на равных. Помни об этом, брат!»
– Не уходи!
«Я всегда рядом, Сол, только ты не видишь…»
Соломон задохнулся от слез, потянувшись через костер к тонкому светящемуся силуэту. И вздрогнул, выброшенный из сна болью от ожога.
– Что-то случилось? – Нейри села, испуганно глядя на него. – Ты плачешь?
– Просто сон, – пробормотал Соломон, смачивая ожог водой из фляжки.
– Сол… – голос девушки задрожал, – Соломон, что это?
Сол в растерянности повел рукой рядом и отдернул, натолкнувшись на что-то дрожащее, вибрирующее так сильно, что прикосновение было подобно удару током.
– Посох… опасность близко, – Нейри вскочила на ноги, протянула руку, помогая Кейну встать.
Он с трудом стряхнул оцепенение, сжал в руке гладкую поверхность посоха, ощутил силу, вливающуюся в тело. Посох засиял точно десяток энергосберегающих ламп.
– Держись рядом, – сказал Соломон, и тут же ощутил, как тонкие пальчики скользнули в его ладонь. Нейри прижалась к нему всем телом. Прикосновение её груди к плечу было будоражащим, но Сол заставил себя не думать ни о чем кроме опасности, подстерегавшей за стенами хижины.
Он шагнул наружу и тут же был оглушен многоголосым воем. Успел увидеть, как осыпаются черным пеплом тела чудовищ, когда-то бывших людьми. Посох вибрировал, наполняя его невиданной силой, и буквально тащил за собой. Яркий свет заливал саванну, выдергивая кривые хищные силуэты деревьев, валявшиеся тут и там недоеденные трупы животных. Соломон шел быстрым шагом, потом побежал, таща за собой Нейри. Маленькая ладошка девушки была единственной нитью, связующей его с реальностью. В нем словно проснулся кто-то другой. Отчасти легендарный предок его, первый Соломон Кейн, отчасти же те из предков, что владели посохом Вечности, служившие Свету верой и правдой. Откуда-то он знал теперь все пути, пройденные его предками, он словно был всеми прежними Соломонами, частичка каждого из них огнем горела в его сознании.
И он знал теперь, что за монстр вернулся из тьмы веков. Имя ему было Молох, и когда-то в жертву ему приносили детей. Лишь их непорочные души могли насытить чудовище. Овладевая душами и телами тех, кто открыл себя для служения Злу, этот демон сеял хаос и ужас. Мертвые вставали из могил, а живые умирали, крича от боли и ужаса. Однажды Соломон Кейн, прежний Соломон столкнулся с этим чудовищным злом. На исходе лет он вернулся в Африку, где попытался отыскать похищенного у него сына…
– Скорее, Соломон! – крик Нейри выдернул Сола из состояния вневременья. – Скорее, мы уже близко!
Он успел заметить впереди странное сооружение из расположенных кругом камней с маленьким жертвенником в центре. Там лежало детское тельце, уже не черное, а пепельно-серое, с разворочанной грудной клеткой. У Соломона потемнело в глазах.
– Он принес жертву! – в ужасе выдохнула Нейри.
И словно в ответ на её слова раздался глумливый смех. А потом яркая вспышка ослепила Соломона, и он вскрикнул, ощутив пустоту там, где только что была маленькая ладонь Нейри.
Соломон шел по узкой тропе между скал, не чувствуя ни усталости, ни боли. Посох освещал ему дорогу, уничтожая тех мертвецов, что рисковали выйти на встречу. Ярость и отчаяние перехлестывали через край, но каким-то образом он чувствовал, что Нейри пока жива. Это придавало сил, заставляло идти быстрее. Соломон позволил энергии посоха течь в его тело, хотя уже задыхался от её переизбытка. Она не пропала даром: у окончания тропы его ждало несколько десятков мертвецов, повинующиеся своему хозяину. Увидев их, Соломон зарычал от ярости, и энергия, кипевшая в нем бело-синим огнем, хлынула наружу такой мощной волной, что смыла мертвых, расчистив дорогу. Сол успел заметить, что некоторые из мертвяков не рассыпались прахом, а просто отлетели в стороны и теперь пытались подняться. Все верно, подумалось ему, вряд ли у этого Хозяина Мертвых только один такой Зангулу.
Сол сделал несколько шагов, а потом что-то случилось. Он словно очутился в другом месте, в другом времени. Израненный, с трудом переводящий дыхание от боли и усталости, он стоял перед камнем, к которому цепями был прикован светловолосый юноша, почти подросток. Сердце сжалось и перехватило дыхание, он смотрел в лицо пленника, он, Соломон Кейн… и другой… тоже Соломон Кейн.
– Дэвид, сын мой, ты цел?
Он сплюнул, чувствуя во рту металлический привкус. Провел рукой по лицу, стряхивая капли пота.
– Я жив, отец, – голос юноши был очень спокойным, ровным, – но они убили маму.
Мир осыпался серым песком. Соломон стоял, глядя в сине-стальные глаза сына, такие же, как у него самого. В глазах этих не было страха.
– Ты зря явился, – мягкий шелестящий голос заставил его вздрогнуть от омерзения, – Соломон Кейн, защитник слабых.
Насмешливое шипение должно было взбесить его, но вместо этого он ощутил леденящий холод и спокойствие. Он поднял саблю и с силой ударил по цепям, сковывавшим Дэвида. Сабля раскололась на несколько частей. Осколок хлестнул Дэвида по щеке, и юноша вскрикнул от боли.
– Отлично, – рассмеялся голос, – ты сам призвал моего повелителя. Он предпочитает более нежные жертвы, но думаю, не откажется от чистой крови невинного юноши.
Соломон Кейн сунул руку за пазуху, будто бы, чтобы ощутить биение собственного сердца, а на самом деле нащупывая посох. Опустился на колено рядом с сыном.
– Не бойся, – прошептал он, глядя в глаза юноше, – твоя чистота сохранит тебя, я верю во всемогущество Божье. Но что бы ни случилось, не оборачивайся.
Он коснулся губами раненой щеки сына, а затем выпрямился и шагнул вперед, обходя жертвенный камень. Шагнул навстречу багровому облаку, появившемуся из вскрытой гробницы.
– Приди, повелитель мой! – звучный голос гремел над молчащими в ужасе джунглями. – Владыка Молох, приди в этот мир и унаследуй его!
Он выдернул из-за пазухи посох и поднял навстречу древнему божеству, пришедшему из Бездны. И почти одновременно из облака вырвались раскаленные докрасна цепи и метнулись навстречу Соломону Кейну, обвив его тело…
Доли мгновения длилось видение, а Солу показалось, что пронеслась жизнь. Он сделал ещё шаг, задыхаясь от ярости, от страха за Нейри, от переполняющей тело силы. Рука заныла, на мгновение Кейну показалось, что она вот-вот взорвется. И тут же страшный удар отбросил его на скалу. Явственно услышанный хруст подсказывал, что он сломал какую-то из костей. Сол успел подумать: «Только бы не позвоночник». Дышать было почти невозможно, в глазах потемнело.
– Неужели ты думал, что твоя игрушка тебе поможет?
Сол с трудом разлепил веки. Голос доносился словно из бочки. Пошатываясь, Соломон поднялся и двинулся вперед. Он не мог сопротивляться, словно что-то управляло его телом, заставляло делать шаг за шагом.
– Однажды хозяин уже убил тебя, – короткая усмешка заставила Сола подобраться, – убьет снова. Но всего этого можно избежать. Присягни на верность моему повелителю, отдай посох и получишь назад свою шлюху.
– Даже так? – Сол сделал ещё шаг в направлении красноватого тумана, за которым виднелся вход в пещеру. – А что же будет с остальными? И с этими протухшими ребятами?
– Это не должно тебя волновать. Ты получишь свою девку. И останешься жить. Не так уж мало, поверь.
Соломон наконец увидел того, с кем говорил. Это был довольно высокий светлокожий мужчина с несомненно негритянскими чертами лица. Большие желто-коричневые глаза смотрели с холодной насмешливой уверенностью.
Чуть поодаль Кейн увидел неподвижно лежащую девичью фигурку, при виде которой захватило дух. Проследив его взгляд, незнакомец усмехнулся.
– С ней все в порядке. До тех пор, пока ты не пытаешься навредить мне или моему повелителю.
Из-за дальней скалы выползла чернокожая зомби. Вперив пустой взгляд в хрупкую фигурку Нейри, она медленно двинулась к ней. Соломон попытался броситься к Нейри, но тело было по-прежнему подчинено чужой воле.
– Ты Малк, – прохрипел он, с ненавистью глядя на незнакомца, – я знаю тебя. Ты похититель и убийца детей.
Тот рассмеялся, подняв руку.
– Здесь от этих маленьких ублюдков была хоть какая-то польза.
– Здесь?
– Ты недогадлив, Кейн. Конечно, на органы и в бордели шла определенная часть товара, но большую часть я отдавал моему повелителю. На сторону шло лишь столько, чтобы оплатить расходы, выстроить убежище и установить необходимые связи. Кстати, повелитель уже здесь.
– Повелитель? – Соломона била нервная дрожь, но то была дрожь лютой ярости. – Как же ты лижешь ему задницу, ублюдок. Неужели он так крут?
Малк с усмешкой приблизился.
– Круче, чем ты представить можешь, – сказал он, пытаясь вынуть посох из руки Сола. – Ну же, отдай его мне!
Соломон лишь крепче стиснул свое единственное оружие. В голове мутилось от неимоверного напряжения, от попыток вернуть управление собственным телом. Он видел через плечо Малка, как зомби приблизилась к лежащей без движения Нейри и принялась обнюхивать её.
– Ты слишком слаб, – прошептал Малк, обдавая его запахом гнили, – ты слабак, Кейн, жалкий слабак. Давай, спаси свою шлюшку. Отдай мне посох…
Соломон с глухим стоном опустился на колени. Силы покидали его, чужая воля все больше забирала его, все сильнее давила.
В памяти вспыхнуло бледное личико сестры. Последний день, когда он увидел её живой. Её крошечная лапка в его ладони.
«Я так горжусь тобой, братик», – шептали серые губы.
Он не заплакал тогда огромным усилием воли. Прижал к губам маленькую сухую ручку, прощаясь. Доктор тронул его и кивком указал на дверь. Только очутившись в длинном белом коридоре, он тяжело осел у стены, задыхаясь от слез. Чувство одиночества захлестнуло его со страшной силой.
Теперь он чувствовал себя столь же одиноким, как в тот день.
– Джессика… – пробормотал он, судорожно стискивая кулаки.
«Я здесь, брат!»
Соломон дернулся, с изумлением осознав, что снова владеет руками. Малк в растерянности отступил, ничего не понимая. В следующее мгновение страшный удар бросил его о скалу. Зомби почти сразу же бросились наперерез, протягивая руки к одинокой жертве. Сол поднял посох, и очищающий белоснежный луч ударил, освобождая дорогу. Он шел вперед, подтягивая разбитую ногу, но чувствуя себя сильнее, чем когда-либо. Словно в его теле была не одна, а две души. Одной рукой он подхватил Нейри, забросив на плечо, вторую вытянул перед собой, освещая путь во мраке пещеры. Он знал, куда идти, или это знала Джессика? Он так и не понял.
Гигантская полость была тщательно выскоблена и превращена в почти правильную чашу. В центре чаши возвышался гигантских размеров идол. Запах каленого железа и жар ударили в ноздри. Сол подобрался: перед ним было святилище древнего божества. И он знал какого.
Медленно поднял он посох, и сияние усилилось, заполнив целиком всю пещеру. Соломон снова ощутил странную цепочку-единение с прежними владыками посоха, своими тезками. Он обладал теперь знанием каждого из них. Медленно, вслушиваясь в голоса веков, он начал читать заклятие, то самое, что когда-то прочел первый Соломон, чтобы заточить кровожадное божество; а посох сиял все сильнее. Сол шагнул к самому краю чаши, подняв посох. Слова Древней Речи разносились по пещере, отражаясь эхом, гремя, заставляя красное раскаленное облако подниматься и собираться, принимая облик гигантского человекоподобного существа с ворохом цепей, заменявших ему крылья. Цепи метнулись было к Соломону, но он направил всю свою ярость в посох, и тот засиял ярче солнца. Цепи натолкнулись на непреодолимую преграду, задымились и обвисли. Из груди чудовища раздался глухой стон.
«Будь со мной, и ты получишь власть над этим миром!»
Слова прозвучали в сознании, отпечатавшись раскаленными клеймами. Соломон скрипнул зубами, усилием воли сдирая с себя эти клейма, преобразуя их в иные слова. Откуда-то он знал, что только так древний бог поймет его.
«А нахрен ты мне в моем мире сдался?»
Одновременно с этой не слишком вежливой фразой Сол выкрикнул вслух последние строки заклятия. Земля задрожала у него под ногами. Свет посоха собрался в одну точку над головой стенающего от ярости существа. А потом вдруг вспорол тонкую ткань реальности, впуская черноту небытия. И чернота эта, жадная, голодная, в мгновение ока всосала в себя отчаянно вопящее древнее божество. Ослепительная вспышка сорвалась с конца посоха, устремившись к пульсирующей бесконечности, и слилась с ней в жадном поцелуе, закрывая, запечатывая навсегда.
Соломон выбрался из пещеры, пошатываясь от усталости. Осторожно спустил все ещё бесчувственную Нейри, уложив у стены, и сам рухнул рядом с ней.
– Вот и все, детка, – его голос показался ему бесконечно слабым, – все закончилось, малышка.
Он видел тени, стоявшие поодаль. Но они не пытались напасть, просто стояли, глядя на него пустыми глазами. Спустя пару мгновений над ним нависла еще одна тень. Сол едва успел откатиться, уходя от страшного удара.
Лишенный хозяина Малк набросился на виновника своих несчастий, нанося удар за ударом. Острое лезвие мачете вспахало кожу на груди, и Сол едва успел отпрыгнуть. Ноги от усталости почти не держали, посох лежал у стены. Но Малк, хотя и был силен, проворен и чертовски зол, все же был обычным человеком, не воином, а торговцем. Движения его были неуклюжи, и только страшная усталость мешала Солу расправиться с ним. Собраться с силами было неимоверно тяжело, но Солу удалось. Он отшатнулся, уходя от чудовищного удара, перехватил запястье Малка и рванул. По инерции тот продолжал двигаться, когда Соломон развернул мачете, направляя острие в грудь торговцу. Лезвие вошло как в масло. Малк застыл, выкатив глаза. Неверяще взглянул на собственное пробитое сердце, на Сола. Кейн дернул мачете на себя, выдрав его из груди Малка с фонтаном крови. Затем бросил окровавленное оружие на подергивающуюся в агонии тушу подонка.
Тени ждали его. Ждали, когда он подберет с земли посох и приблизится. Откуда-то Сол знал, что нужно делать. Нельзя было ждать. Он слабо улыбнулся, глядя на зомби, топтавшихся вокруг него.
– Я освобождаю вас! Всех вас!
Посох мягко засиял. Мертвецы оседали на землю, превращаясь в черный пепел.
Шатаясь, Сол вернулся к скале, возле которой оставил Нейри. Лишь теперь он увидел сияющую маленькую фигурку, медленно вышедшую из предрассветного тумана.
– Джес…
– Да, Солли, – улыбнулась Джессика, – и я тоже теперь свободна.
Она наклонилась, касаясь губами щеки Сола. А потом исчезла, оставив аромат жасмина, её любимого цветка.
***
Неделю спустя.
Ему снились бескрайние земли мира, в котором существовало Зло. Он был и оставался единой душой, единым целым с прошлым и будущим. В руке его был древний посох – средоточие силы, способной остановить чудовищ Тьмы. Он шел по дороге, которой не было конца, воин, защитник, друг тех, у кого не осталось больше друзей.
– Сол, проснись!
Он вздрогнул и открыл глаза, не сразу поняв, где находится. Маленькая ладошка Нейри легла на щеку.
– Ты стонал во сне, – сказала она, – и мы уже подлетаем. Пристегни ремни.
Сол рассмеялся, с нежностью глядя в синие глаза. По другую сторону от девушки дремал старый Н’Лонга. Нейри хихикнула.
– Я решила пока не будить его… – прошептала она, обнимая Сола и прижимаясь губами к его губам.
Открыть все MORE
Пост 1 || Пост 2 || Пост 3 || Пост 4 || Пост 5
@темы: творчество, фанфикшен, ФаБерже наразвес